Политолог Виталий Иванов — о том, почему даже поражение «Единой России» не изменит ситуации в стране
Любители демократии откровенно мечтают о поражении «Единой России». О том, чтобы партия власти утратила большинство в Думе. Мол, тогда у нас будет другой парламент и в перспективе другая страна.

Что же, давайте обсудим. Действительно ли парламент был бы другим, если бы «Единая Россия» потеряла в нем большинство?

Если у партии власти нет большинства, то, следовательно, оно будет у оппозиции. Но лишь теоретически. В Думу, как известно, вновь проходят четыре партии. Оппозиционные — КПРФ, ЛДПР и «Справедливая Россия» — не составляют ни блока, ни коалиции. Они часто конфликтовали и конфликтуют по самым разным поводам. Камень преткновения не в идеологиях, а скорее в личных обидах лидеров друг на друга и лоббистской конкуренции. Это, конечно, не значит, что они в принципе не способны объединиться и выступить против единороссов. Но куда более вероятен другой сценарий. И коммунисты, и «эсеры», и тем более жириновцы станут «продавать» себя в качестве постоянного или тактического партнера партии власти. Это выгодно. А вот ссориться с президентом, избранным на шесть лет, совсем невыгодно. Естественно, Зюганов, Жириновский и Миронов не откажут себе в удовольствии надувать щеки, произносить грозные речи и критиковать все на свете. Но в кулуарах проявят должную конструктивность. «Так было и так будет».

Следовательно, с одной стороны, парламент (не будем забывать, что кроме Думы он включает еще Совет Федерации), если бы единороссы лишись большинства, действительно изменился бы. Но с другой — не изменилось бы практически ничего. Допустим, коммунисты отказались голосовать за какой-то президентский законопроект. Не проблема. Их «коллеги» не откажутся. Лишь принесут списки «хотелок». И закон будет принят. В другой раз ЛДПР упрется. Не страшно, свои «хотелки» к тому времени накопятся у коммунистов и «эсеров». И т. д. У всех есть спонсоры, у всех есть бизнесы, всем надо решать вопросы.

Хорошо, скажут мне. А вот представим, что все-таки оппозиция объединилась. Был же случай, когда три фракции коллективно взбунтовались и ушли из думского зала заседаний. (Тут сразу замечу, что взбунтовались они, может, и коллективно, только вот переговоры о возвращении вели в строго индивидуальном порядке.)

Представим. Допустим, что оппозиция сговорилась протащить какой-то законопроект, нужный ей, но не устраивающий власть. И что все обязательства оказались выполнены и никто в последний момент не струсил и не побежал в Кремль. Согласно Конституции, ни один принятый депутатами закон не может пройти мимо сенаторов. Совет Федерации исторически был задуман как «законодательный тормоз» (в ельцинские времена эту функцию часто востребовали). Напомнить, какая партия сейчас обладает доминирующим большинством в этой палате? Совфед вправе «завернуть» любой закон. А если думская оппозиция захочет преодолеть сенатское вето (такое право у депутатов есть), ей потребуется конституционное большинство. Каковое не собрать без единороссов.

Рассмотрим и самый крайний вариант. Представим, что оппозиционные фракции вместе составляют аж конституционное большинство. И упорно пробивают некий закон, сумели даже преодолеть сопротивление Совфеда. В конечном счете все упирается в президента. Он может подписать закон, а может «ветировать» его. Для преодоления вето главы государства требуется собрать конституционное большинство в обеих палатах. А это, как говорится, уже за гранью фантастики.

У нынешней системы гораздо больше степеней защиты, чем кому-то кажется.

Впрочем, все эти рассуждения имеют лишь «академическую» ценность, поскольку утратить контроль над палатой единороссам не грозит. Казенный ВЦИОМ и независимый «Левада-центр» на минувшей неделе дружно сообщили, что рейтинг «Единой России» составляет 53%. Ожидается, что он еще подрастет за счет информповодов, запланированных для завершающей стадии кампании. Свою лепту, как ожидается, внесет официальное выдвижение Владимира Путина в президенты на воскресном съезде.

Конечно, после 4 декабря ни партии власти, ни самой власти не избежать неприятных разговоров о том, что по сравнению с результатами 2007 года единороссы получили заметно меньше голосов. Хотя очевидно, что та кампания проводилась в совершенно иных условиях. Тогда подводилась черта под «тучными нулевыми» (хотя мало кто отдавал себе в этом отчет). А сейчас приходится иметь дело с политическими последствиями кризиса 2008 года. Еще стоит вспомнить, что как раз голосами «Единой России» в последние годы принимались законы, расширявшие возможности оппозиции (о равном доступе к казенному эфиру и пр.). Ставилась цель диверсифицировать политическое представительство. Добились.

Но можно посмотреть на все это совсем иначе. При другом режиме кризис и его последствия, краткосрочные и долгосрочные, могли бы обернуться весьма радикальными политическими подвижками. Начиная от смены правительства и кончая сменой власти. Мы хорошо знаем, как это бывает. Не раз видели. А в нашем случае все выливается лишь в колебания рейтингов и сокращение поддержки партии власти. Было конституционное большинство, а останется только простое. Это можно пережить.