Привет всем.

У меня жена в эти выходные на работе, так что помимо дел по хозяйству мне остаётся развлекаться только графоманством, тем более что накатило. Терпите-с.

Продолжение, начало здесь:
[www.howtotrade.ru]

Часть первая. Клиенты. Продолжение.

Всё, что было написано выше, применимо не только к России. У "птичек" -- то есть и на развивающихся рынках, и в странах "золотого миллиарда" -- всё в точности то же самое: клиенты приходят на рынок в ожидании сбычи своих мечт, а уходят, глубоко разочарованные, за исключением тех, кто подсаживается на "иглу" рынка. Счастливчиков -- то есть тех, кому в прямом смысле повезло унести с рынка больше, чем они принесли, -- очень немного, и из них делают бесплатную рекламу. Инвестиционная индустрия в любой стране устроена таким образом, что деньги подавляющего большинства абсолютно законно перетекают в карманы подавляющего меньшинства. Как сказал Райан Джонс в своей книге, фондовый рынок -- это бизнес с очень высоким уровнем смертности.

Однако, у нас есть ряд особенностей, о которых стоило бы сказать подробнее. Во-первых, срочность пассивов. Несмотря на то, что последние восемь лет в нашей экономике царит "стабильность", время от года и далее по-прежнему считается долгосрочным. Простой пример: отнесёте ли Вы деньги в управляющую компанию, которая обязуется предоставлять Вам отчёт о результатах управления не раз в месяц (как по закону), а, скажем, раз в год? А договор доверительного управления с Вами заключит минимум лет на пять? Ответ очевиден: клиенты наотрез отказываются отдавать свои деньги кому-либо дольше, чем на год, а через месяц (после получения первого отчёта о результатах управления) начинают понимать, что их нагло облапошили, и нашитые мешки, скорее всего, уже не пригодятся. А потому вывод номер три: инвестиционные компании, как и коммерческие банки, работают, фактически, с деньгами сроком "до востребования" (для банков эта норма прописана в ГК, а для инвесткомпаний это принято по умолчанию). В этом случае ключевое значение приобретает функция привлечения денег в инвесткомпанию (взамен внезапно изымаемых клиентами), а как эта функция работает на практике -- я вкратце уже описывал.

Во-вторых, в экономике есть такой показатель как уровень реальных (!) процентных ставок. В России как раз проблема заключается в том, что начиная примерно с 2000 года (то есть всё время пресловутой "стабильности") реальные процентные ставки были строго отрицательными. На практике это означает вполне банальную вещь: все или почти все сбережения население тратит строго на потребление. Это очевидно -- ведь если положить деньги в банк под проценты, то через год даже с учётом дохода денег окажется меньше, ибо инфляция существенно превышает банковский процент. Росстат может публиковать любые цифры по инфляции, которые от него требуют, но степень удовлетворения "желудочных потребностей" населением в 2000-ные годы говорит ясно: реальные процентные ставки всё это время были строго и глубоко отрицательными. Для финансовой системы страны это, фактически, является приговором, ведь основной источник денег в нормальной экономической системе -- это сбережения жителей. Что является основным источником денег в нашей стране, никому, я думаю, долго объяснять не нужно. Отсюда вывод номер четыре: на взрывообразный рост инвестиционной активности населения по образцу США, которым нас пугали инвесткомпании последние лет пять, рассчитывать не стоит до тех пор, пока реальные процентные ставки не перейдут в устойчивый плюс. Более того, не стоит рассчитывать и на появление той финансовой инфраструктуры, которая представлена на Западе: пенсионные, муниципальные, страховые, университетские и прочие фонды -- то есть все те денежные мешки, которые являются основными поставщиками долгосрочных ресурсов на фондовый рынок. Вопрос о том, как и когда в условиях государственно-монополистического капитализма реальные процентные ставки станут положительными, как Вы сами понимаете, не ко мне.

Наконец, в-третьих, нормативная база, регулирующая фондовый рынок, а в ещё большей степени -- надзорные органы представляют серьёзную проблему для клиентов инвесткомпаний. То, что творила в последнее время ФСФР с открытием и закрытием торгов, имеет, скорее, диагноз "очевидное -- невероятное", но то, что деньги клиентов на брокерских счетах до сих пор ничем не защищены, кроме честного слова директора инвесткомпании, гораздо серьёзнее. Дыры и неточности Налогового кодекса в части фондового рынка -- это отдельная (и в некоторых случаях очень большая) головная боль. Чудовищная зарегулированность открытых ПИФов вплоть до лишения управляющих компаний возможности корректно управлять денежными средствами вкладчиков -- с этим даже ни не собираются что-либо делать. Требования к составу и структуре ПИФов, НПФов и страховых резервов до сих пор позволяют набивать их таким toxic waste, что удивительно, как это они хором не всплыли к верху брюхом (впрочем, я думаю, что многое ещё впереди). Срочные сделки вообще остались вне поля зрения регуляторов -- и только после скандалов на рынке РЕПО в этом году начали думать, а что бы такого с этим можно было сделать. И над всем этим нависает проблема абсолютной непрозрачности профессиональных участников фондового рынка и вполне понятное нежелание надзорных органов эту прозрачность повышать. В результате люди, которые понимают технологии работы российского инвестбизнеса изнутри, никогда не отдадут свои деньги ни одной российской инвесткомпании -- равно как и люди, работавшие когда-либо на мясокомбинатах, в принципе не едят колбасу.

Вот чего я больше всего сейчас не люблю, так это вопросы про кризис.

Во-первых, потому что если рассказывать всё как есть, то нужно объяснять про leverage, triple A, индекс CRB, спрэд между EMBI+ и UST 10Y и так далее вплоть до «пирамид» в джанках и знаменитого Fidelity vs КИТ – Тройка – Ренессанс. А во-вторых, потому что все вопросы сводятся, как обычно, к двум: кто виноват и что делать? Вопросы, что и говорить, хорошие … правильные вопросы, вот только таких же хороших ответов у меня на них нет. Потому что спрашивают родственники, друзья и просто хорошие знакомые. Был бы я обычным риск-менеджером – нет проблем, тупо по методике отвечал бы то же самое, что и агентство Standard & Poors … Но, к сожалению, я не обычный риск-менеджер, а от ответов в стиле S&P вопрошающим легче не станет.

Поэтому единственный ответ, который у меня есть, – это мои собственные решения. Объясняю, почему я поступил так, а не иначе, что для меня сейчас самое важное и к чему я готовлюсь … Но, к сожалению, и это не всегда удовлетворяет, ибо многие спрашивающие не хотят узнать мою точку зрения, они хотят, чтобы им сделали хорошо. Типичная позиция клиента инвесткомпании. При том, что ситуации у всех разные: одних уволили, у других ипотечный кредит, третьи хотят сохранить сбережения, четвёртые вообще хотят «нажиться на кризисе» … К сожалению, только сам человек может сделать себе хорошо или плохо – окружающие могут этому помочь, помешать, подтолкнуть, посоветовать или объяснить, но ответственность за все решения человек всегда несёт сам. Именно поэтому в душе я не люблю клиентов, ибо практически все клиенты, которых я встречал, хотели, чтобы что-то сделали ЗА них. Не САМИ и не ВМЕСТЕ – ВМЕСТО. И это самое печальное.

Post Scriptum. Тем, кто работает на buy-side: в следующий раз я обязательно напишу и про нашу братию, чтоб неповадно было. Трепещите.